Валиханов — потомок старинного султанского рода. Жизнь его (впрочем, как и смерть) полна загадок и интересных фактов, которые могли бы стать сюжетом для потрясающего блокбастера, не менее захватывающего, а может быть, и более интересного, чем "Монгол" или "Кочевник". Возможно, это слишком обыденное сравнение, но вполне достойное для массового восприятия.
Даже если взять только один эпизод — поездку в Джунгарию, — получится настоящая бондиана.
Ш. Ш. Уалиханов — одна из замечательных личностей в среде казахского народа в дореволюционный период, просветитель-демократ, путешественник, этнограф, филолог. Появление на исторической арене такого всестороннего ученого и передового человека совпало с важным этапом истории казахского народа — оживлением развития производительных сил Казахстана и углублением его столетнего экономического и культурного общения с Россией.
Огромное значение Ш. Уалиханова для нашей отечественной науки еще в XIX веке было обще известным. Профессор Н. И. Веселовский говорил: «Как блестящий метеор, промелькнул над нивой востоковедения Шокан Шынгысович Уалиханов: русские ориенталисты единодушно признали в лице его феноменальное явление». Ученый и путешественник П. П. Семенов-Тян-Шанский считал Уалиханова одним из «самых просвещенных людей из национальных окраин». Исследователь Азии Г. Н. Потанин писал: «В среде казахов не найдется ни одного, за которым было бы признать значение, равное с Шоканом». Современники Уалиханова называли его «гениальным молодым человеком», честнейшей и чистейшей личностью». Жизнь и деятельность. Шокан Уалиханов (полное его имя Мухаммед-Ханафия, Шокан — прозвище, данное матерью) родился в ноябре 1835 года в урочище Кушмурун Кокшетауской (ныне — Северо-Казахстанская) области, в семье старшего султана — правителя Шынгыса Уалиханова, впоследствии получившего чин полковника, одного из влиятельных, образованных для своего времени людей. Бабушка Шокана была умной, образованной, знавшей несколько языков женщиной. Она оказала большое влияние на духовное развитие Шокана Уалиханова. Светлые воспоминания о бабушке — наставнице, носи-теаышпе лучших традиций народа, обычаев — Шокан сохранил на всю жизнь. Он записал ряд памятных встреч с ней. Будучи уже офицером особых поручений при генерал-губернаторе Западной Сибири, Шокан, получив сообщение о смерти Айганым, специально поехал в Сырымбет,чтобы попрощаться и проводить ее в последний путь»,— писал один из исследователей жизни и деятельности ученого академик Академии наук Казахстана А. X. Маргулан.
После получения первоначального обучения в ауле Шокан в 1847—1853 годах учился в Сибирском кадетском корпусе в г. Омске.
Кадетский корпус — дореволюционное закрытое военное учебное заведение преимущественно для детей офицеров, основанное в 1730-х годах. В стенах этого учебного заведения будущий ученый получил первые знания, которые помогли формированию личности Ш. III. Уалиханова, его мировоззрен-ческой платформы. Такая жажда знаний и настойчивость в приобретении их для казахов того времени само по себе было незаурядным, многозначащим явлением.
На работу в корпусе были приглашены опытные препода-ватели, среди которых были люди, испытавшие влияние русской передовой общественной мысли, такие как капитан И. В. Ждан-Пушкин, Н. Ф. Костылецкий, друг юности Н. Г. Чернышевского, В. П. Лабодовский, Гансевский. В бытность Ш. Ш. Уалиханова в Омске он общался с образованными людьми города.
В корпусе Уалиханов проявил способности в изучении географии, истории, литературы. Он много и вдумчиво читает, как отмечается в ряде воспоминаний современников. Уже тогда он записывал произведения казахского фольклора, изучал историческую топографию некоторых районов Степи, делал чертежи и зарисовки архитектурных памятников. Знаменитый путешественник Г. Н. Потанин, учившийся вместе с Шоканом в корпусе, вспоминает: «Мечта уносила Уалиханова в загадочную даль, в экскиргизские страны, к подошвам Тянь-Шаня, в Тибет... Он еще на школьной скамье готовился к роли путешественника, перечитывал Палласа, Рычкова, Левшина, Вельяминова-Зернова и массу других книг. Шокану было только 14-15 лет, когда преподаватели корпуса на него смотрели как на будущего исследователя и, может быть, ученого».
Большое значение для формирования общественно-политических взглядов Уалиханова имело его знакомство с представителями передовой демократической интеллигенции — поэтом С. Ф. Дуровым, писателем Ф. М. Достоевским, в то время отбывавшим ссылку в Омске и Семипалатинске.
Трогательна была дружба Уалиханова с Достоевским. В одном из писем Достоевский писал:«... Я так Вас люблю, что мечтаю о Вас и о судьбе Вашей по целым дням. Конечно, в мечтах я устраивал и лелеял судьбу Вашу. Но среди мечтаний была одна действительность: это то, что Вы первый из Вашего племени, достигший образования европейского. Уж один этот случай поразителен, и сознание о нем невольно налагает на Вас и обязанности... Судьба же Вас сделала вдобавок превосходнейшим человеком, дала Вам и душу, и сердце...».
В 1854—1857 годах Уалиханов путешествует по Семиречью, Тарбагатаю, Центральному Казахстану, по Киргизии, где собирает богатый географический, этнографический и исторический материал о казахском и киргизском народах, о котором высоко отзывался известный путешественник-географ П. П. Семенов-Тян-Шанский. Он же рекомендовал Ш. Ш. Уалиханова как обладателя совершенно выдающихся способностей в члены научного Русского географического общества, и Шокан был избран в 1857 году в его действительные члены.
В 1858—1859 годах Уалиханов совершает свою знаменитую поездку в Кашгарию, в Китай, которая принесла ему славу отважного путешественника и крупного ученого. Результаты этой поездки, труды, посвященные истории, географии и социальному строю народов Восточного Туркестана были опубликованы на русском, немецком, английском и французском языках.
В конце 1859—1861 годов Ш. Уалиханов жил в Петербурге, где работал в высшем военном учреждении — Генеральном штабе, Азиатском департаменте Министерства иностранных дел, Русском географическом обществе, членом которого он был избран в 1857 году, слушал лекции в Петербургском университете. Он работал над составлением и изданием карт Средней Азии и Восточного Туркестана, принимал участие в подготовке к изданию трудов ученого К. Риттера, обобщал материалы по географии, этнографии, истории Средней Азии и Казахстана, читал лекции о Восточном Туркестане, Тянь-Шане, Киргизии. В Петербурге познакомился с идеями русских революционных демократов-шестидесятников. Повседневно общаясь с русскими учеными и писателями, Шокан пробуждал у них интерес к Средней Азии и Казахстану, способствовал укреплению дружеского расположения к народам этих окраин. Поэтам подсказывал сюжеты, темы из восточной жизни. Под влиянием бесед с Уалихановым поэт А. Н. Майков написал стихи «В степях», «Альпийские ледники», «Емшан». В письме А. Н. Майкова читаем: «...мы немного времени провели вместе, но я так полюбил Вас...» . В ученой и литературной среде, в которой вращался Ш. Уалиханов во время пребывания в Петербурге, он пользовался большим уважением и любовью. Многие потом вспоминали о Уалиханове, писали о нем с душевной теплотой и искренней доброжелательностью.
Весной 1861 года тяжелая болезнь заставила Ш. Уалиханова оставить Петербург. Живя в ауле, он занимался изучением быта, истории народа, собиранием образцов устной поэзии. Много писал об отсталости, средневековье, страданиях бесправных народных масс, томившихся под двойным гнетом чиновников — колонизаторов и феодалов, об их произволе и насилии. Он выступает в защиту прав народных масс, против угнетения и несправедливости. Увлекшись утопическими идеями, веря в то, что можно «от власти создать счастье народа», Уалиханов писал Достоевскому: «Я думал как-то сделаться султаном, чтобы посвятить себя пользе соотечественников, защитить их от чиновников и от деспотизма богатых киргиз».
Умер Шокан Уалиханов очень рано, в возрасте 30 лет. Он похоронен вблизи дороги у подножия Алтын-Эмельского хребта, примерно в 250 километрах от Алматы. Шокан Уалиханов был патриотом, просветителем. «Народ свой он любил... Он хотел ему добра, и служить будущему своего народа было его мечтой»,— писал Г. Н. Потанин, первый биограф и друг Ш. Уалиханова. Уалиханов прекрасно знал жизнь казахского народа, его быт, нравы, обычаи, многовековую духовную культуру, прекрасно разбирался в сложнейших политических проблемах, в нуждах и чаяниях своего народа, глубоко чувствовал его потребность в развитии, в выходе из темноты. «Свои демократические убеждения,— вспоминает Потанин,—Шокан высказывал резко». По своим социально-политическим взглядам Ш. Уалиханов примыкал к прогрессивному демократическому лагерю России, выступавшему против самодержавно-крепостнического строя, против колонизаторской политики царизма.
Ш. Ш. Уалиханова волновал вопрос о пути, по которому должно пойти дальнейшее историческое развитие казахского общества. Путь экономического, политического и культурного прогресса казахского народа он видел в просвещении, в образовании. «Для нормального роста и развития народа,— писал он,— необходимы прежде всего свобода и знания». Вся его деятельность носит просветительский характер. Ш. Уалиханов сумел глубоко и верно понять историческую необходимость взаимного сближения России и Казахстана для того, чтобы возможно быстрее вывести свой народ в ряд развитых народов.
Ш. Уалиханов решительно выступал против царских колониальных, а также местных властей, чинивших произвол и беззаконие в казахской степи. «В каждом действии русского начальства киргизы видят одно только зло, посягательство на их свободы и льготы»,— пишет он о реакции людей на действия степной царской администрации. «С местными султанами и богачами я не лажу,— писал он в одном из писем,— потому что они дурно обращаются со своими бывшими рабами... я требовал не раз, чтобы они платили им жалованье и чтобы обращались, как с человеком, в противном случае грозил законом. Зато с пролетариатом степным я в большой дружбе и скоро сходимся».
В работе «Записки о судебной реформе» Шокан Уалиханов, ставя вопрос о сущности и природе реформ,их экономической и социальной сторонах, страстно защищает интересы народных масс, высказывает мысль о том, что реформы должны учитывать «насущные нужды народа», «полезны те реформы, которые способствуют улучшению быта человека».
Идеи Уалиханова о необходимости просвешения, образования, науки для развития народа, его активная деятельность в этом направлении были прогрессивными и имели благотворное влияние на развитие общественной мысли в Казахстане.
Огромно научное наследие Ш. Ш. Уалиханова —«Предания и легенды Большой киргиз-кайсацкой орды», «Тенгри», «Письмо профессору И. Н. Березину», «Ханские ярлыки», «Образец причитаний», «Песня об Алае», «Киргизское (казахское — Ш. С.) родословие», «О формах казахской народной поэзии», «Исторические предания о батырах XVIII века», «Дневник поездки на Иссык-Куль», «Записки о киргизах», «Заметки по истории южно-сибирских племен», «Дневник поездки в Кульджу», «Очерки Джунгарии», «Записки о судебной реформе», «Вооружение киргиз в древние времена и их военные доспехи» и другие. Объемистое пятитомное сочинение Ш. Ш. Уалиханова на русском языке было издано Академией наук Казахстана в 1961, а затем в 1972 году. В них поражает одна особенность — сплав стиля ученого и писателя-художника.
После окончания учебы в Сибирском кадетском корпусе, находясь на службе, Ш. Ш. Уалиханов в 1854—1857 годах совершает большое путешествие по Центральному Казахстану, Семиречью и Тарбагатаю, Заилийскому Алатау, принимает участие в крупной военно-научной экспедиции по изучению водного бассейна Иссык-Куля, в сложной дипломатической миссии России с Китаем, в поездке в Кульджу, по пути которой посещает ряд пограничных пунктов Западного Китая. Научные результаты этих первых путешествий молодого Ш. Уалиханова отражены в талантливо написанных путевых очерках «Дневник поездки на Иссык-Куль». «Западная провинция Китайской империи», «Кульджа», «Дневник поездки в Кульджу». В них много исторических, этнографических, археологических, фольклорных материалов. Поразительно, что эти дневники, написанные в двадцатилетнем возрасте, являются плодом наблюдательного и эрудированного ученого, прекрасно знающего географию Тянь-Шаня и Семиречья, историю и быт, нравы и поэзию народов, населявших эти места с древних времен.
«Дневник поездки на Иссык-Куль» Ш. Ш. Уалиханова начинается с описания пути из Семипалатинска в Аягуз. О реке, воспетой в преданиях жителей, автор отзывается так: «Я очень люблю и восхищаюсь Аягузом, может быть, поэтическая легенда о любви прекрасной Баян к золотоволосому Козы-Корпешу, действие которой происходило на этой реке, есть немаловажная тому причина». В «Дневниках...» дано подробное научное описание надгробного памятника Козы-Корпешу и Баян-Сулу, который находится на правом возвышенном берегу реки Аягуз, против железнодорожной станции Тансык. Мастерски описывая пейзажи маршрута своего путешествия, Ш. Ш. Уалиханов пишет: «После однообразных горных видов, беспрестанно торчащих скал, немолчно шумящих ключей, густо заросших цветов этот дивертисмент как-то приятно действует на человека. Все нам надоедает: живем на широкой и гладкой Руси — рвемся на Кавказ, где стоит белоснежный Казбек, хочется видеть Альпы, нужны горы, «столпообразные раины» и «звонко бегущие ключи», а как бросит судьба в такую местность — сначала восхищаешься, потом все это начинает надоедать: «и столпообразные раины» и «звонко бегущие ключи» и опять хочется на свободу, на дол, на ровную степь, где растет береза белая, родная сосна. Там дыхание как-то свободнее, и мысли текут шире как-то, привольнее... Все безгранично, как степь,— и желания и дела. Угрюмые, дикие виды гор, хотя живописные, как-то, заботят, отягощают вас: то вас поражает великолепный водопад, вы как-то усиленно направляетесь мыслями, то какая-нибудь пропасть устрашает вас своей теснотой, громадные скалы, ревущие реки — все как-то сердито, во всем сказочно, и вы настраиваетесь под этими впечатлениями к какой-то лихорадочной деятельности. Вам все чего-то недостает. Нет возможности жить в горах и быть народом веселым, беззаботным.
... Вокруг стоят твердые, угрюмые скалы, внизу пенится, шумит, ревет, ворочает камни какой-нибудь Терек. Совсем другой ландшафт, другая природа окружает степняка» . Далее следует проникновенное поэтическое описание природы степи.
Читая дневниковые записи Ш. Ш. Уалиханова, невольно вспоминаешь строки М. Ю. Лермонтова из поэмы «Демон», которые, об этом можно говорить без тени сомнения, он знал наизусть, иначе смысловых и словесных совпадений быть не могло. Так, «столпообразные раины», «звонко бегущие ключи» взяты из IV песни первой части «Демона» М. Ю.Лермонтова:
...Столпообразные ранны. Звонко бегущие ключи, ручьи По дну из камней разноцветных. И куши роз, где соловьи Поют красавиц безответных, На сладкий голос их любви .
У Ш. Ш. Уалиханова вместо ручьи — «ключи». Столпообразные раины, как и у Лермонтова, употреблены в значении пи¬рамидальных тополей. Молодому Шокану вспомнилось описание ландшафта Кавказа, белоснежная вершина Казбека, твердые, упрямые скалы, пенящийся, шумящий, ревущий Терек, где каждый житель «рождаясь, борется с природой», «каждый шаг его есть риск». Сравним у Лермонтова:
И над вершинами Кавказа. Изгнанник рая пролетал: Казбек, как грань алмаза, Снегами вечными сиял, И. глубоко внизу чернея. Как трещина, жилище змея. Вился излучистый Дарьял, И Терек, прыгая, как львица С косматой гривой на хребте, Ревел,— и горный зверь, и птица, Кружась в лазурной синеве, Глаголу вод его внимали.
Лермонтовские строки «... Казбек, как грань алмаза, снегами вечными сиял», «И Терек, прыгая, как львица с косматой гривой на хребте, ревел...» у Уалиханова трансформируются в «белоснежный Казбек», внизу «пенится, шумит, ревет, ворочает камни». Почти фактическое совпадение: только вместо «ревел — ревет».
В дневниках Уалиханова много красочных описаний селений, городов, встреч с жителями незнакомых местностей. Как писатель, молодой Ш. Уалиханов фиксировал все, что увидел в многодневных, многомесячных путешествиях. В дневниках немало эпитетов, сравнений: «... увидели снежные верхи Алашовс-ких гор. Дальняя синева этих гор пестрела высоко, соединяясь с облаками. Местами верхи выходили из-за туч. восходящее солнце разливало на них багрово-блестящий свет. «Картина удивительная», «высокий утесистый лог», «в виде тонкой ленты извивалась довольно быстрая речка Мерке», «кружевные берега, обставленные громадными утесами, пирамидальные ели растут под скалами и на скалах. Внизу с шумом, пенясь, струит свои зеленоватые волны Чарын», «разные широколиственные растения, зонтичные, полузонтичные и метельчатые стебли только начинают подниматься и цвести». Описание эпизода, когда путешественник шел по самому краю отвесного обрыва мимо огромного гранитного утеса, вдавившегося навесом в реку, а лошадь его упала и рухнула вниз по обрыву, и сам он чудом спасся, передано впечатляюще и зримо. Встречаются в очерках такие сравнения, как «верблюды любят песок, мягкие и мясистые их ноги ступают на уступчивые пласты песка», «как поездка по какой-нибудь нубийской долине». «Нубийская долина» — это Нубийская пустыня в Африке, большей частью на территории Судана, между рекой Нил и Красным морем, поверхность — плато с островными горами: «впалые, углубленные глаза, тонкий и изогнутый, как сабля, нос, узкие губы и бедренная худощавость отличают их от других среднеазийцев», «скакали и резвились, как егозы», «черные, как угли», «глаза как-то болезненно живы, и они блуждают то направо, то налево: как глаза кошек, которыми украшались старинные стенные часы», «народу здесь было, как в муравейнике, кишмя кишели, как говорил мой учитель татарского языка», «китайцы живут, как римская чернь, площадкой, уличной жизнью», «лето для китайца рай», «думать о прошедшем, заботиться о настоящем».
Уалиханов известен как неутомимый собиратель и вдумчивый исследователь фольклорных произведений и письменной поэзии казахского народа. В трудах «Предания Большой киргиз-кайсацкой орды», «Исторические предания о батырах XVIII века», «Древности», «Язык», «Самородная словесность» Уалиханов приводит и исследует множество народных поэм, сказок, легенд, преданий казахского народа. «Народ наш имеет богатую и не лишенную поэтических достоинств замечательную литературу»,— писал Ш. Ш. Уалиханов. Уалиханов сделал первую научную запись киргизского героического эпоса «Манас», сопроводил ее историко-литературным анализом и частично перевел на русский язык. Уалиханов считал «Манас» «национальной святыней киргизского народа». «Манас» в оценке Уалиханова — это «энциклопедическое собрание всех киргизских мифов, сказок, преданий, приведенное к одному времени и сгруппированное около одного липа — богатыря Манаса. Это нечто вроде степной Илиады. Образ жизни, обычаи, нравы, география, религиозные и медицинские познания киргизов и международные отношения их нашли себе выражение в этой огромной эпопее».
Прекрасно зная восточную, русскую и западно-европейскую литературу, Уалиханов изучал художественные памятники казахского и киргизского народов в сравнительном плане.
Вершину научной славы Ш. Уалиханова составляют труды, написанные по результатам его Кашгарской экспедиции, совершенной им в 1858—1859 гг. Среди них особенно интересна работа «О состоянии Алтышара или шести восточных городов китайской провинции Нан-Лу» (в Малой Бухарин), которую современники считали подлинным географическим открытием. Этот труд Уалиханова явился крупным вкладом в народоведение, в отечественную и мировую науку.
Поездка в Кашгарию, в Восточный Туркестан была сопряжена с необычайными трудностями, лишениями, опасностями, утвердила за Уалихановым славу отважного путешественника и неутомимого ученого-исследователя. Уалиханов был первым ученым, открывшим для науки, для Европы Кашгарию.
Долгое время восточная часть Китая оставалась загадкой для науки. Кроме знаменитого землепроходца Марко Поло и голландского путешественника Гоэса никому не удалось побывать в этих краях. Попытки ученых путешественников Конолли, Стодтарта, позднее Шлагинтвейта не увенчались успехом. Свирепые властители этих краев по дикому обычаю умерщвлять чужеземцев казнили их. Смело отправляясь в столь опасное путешествие, Уалиханову пришлось «превратиться в купца Алимбая». Эту вынужденную роль он играл в течение десяти месяцев, пока не переступил границу родной земли.
Научный подвиг Уалиханова в свое время стал центром внимания ученого мира России, да и не только ее. Труды Уалиханова об этом крае печатались и в Лондоне, и в Берлине. В предисловии к английскому изданию трудов путешественников читаем: «... Среди отчетов о путешествиях в Среднюю Азию, представленных здесь, выдающееся место принадлежит сообщениям капитана Уалиханова «О Джунгарии и Восточном Туркестане». Со времени Марко Поло и иезуита Гоэса ни один европеец, за исключением А. Шлагинтвейта, как нам известно, не попадал в эти страны. Он и офицер русской службы, и хорошо образованный человек, он сын киргизского султана и уроженец степей». В сообщении о путешествии Уалиханова в Кашгарию, напечатанном в одном из немецких журналов, также писалось, что «господин Уалиханов... единственный из европейцев, кроме несчастного Шлапдатвента, кто ступил на эту землю».
Таково было широкое признание русской и мировой общественностью научной деятельности первого казахского ученого Ш. Уалиханова. Любовь к родной земле, глубокая связь с народом делали Уалиханова великим казахским провидцем, позволяли ему заглянуть далеко вперед. Вся его деятельность пропитана страстным желанием просветить родной народ, приобщить его к сознательному определению своей судьбы, развитию национальной культуры в содружестве с передовой русской культурой. Уалихановские традиции были поддержаны всем ходом общественного развития.Уалиханов был передовым деятелем своего времени, замечательным патриотом, ученым, просветителем, отдавшим себя служению своему народу.